Режим содержания, трудовая деятельность, бытовые условия спецпереселенцев в Омской области. 1930-1945 годы

Печать PDF

УДК 94(47)+94(571.13).343.81

DOI 10.28995/2073-0101-2019-4-1089-1101

Е. В. Суверов

Барнаульский юридический институт МВД России г. Барнаул, Российская Федерация

Режим содержания, трудовая деятельность, бытовые условия спецпереселенцев в Омской области. 1930-1945 годы

Eugene V. Suverov

Barnaul law Institute of the Ministry of internal Affairs of Russia, Barnaul, Russian Federation

Regime of Detention and Labor and Living Conditions of Special Settlers in the Omsk Region in 1930–1945

Аннотация

В настоящее время, в современной исторической науке изучение карательной государственной политики, в частности, высылка в Сибирь спецпереселенцев с 1930-го по 1945 год, имеет большое значение. Переосмысление исторического прошлого нашей страны необходимо для устранения существующих противоречий, в том числе и национальных. Введение в научный оборот ранее неопубликованных документов, находящихся в архиве Управления МВД России по Омской области, дало возможность автору углубленно изучить заявленную проблематику. Отсутствие научных исследований по изучению специфики условий режима содержания, трудовой деятельности и бытовых условий спецпереселенцев в отдельных регионах страны (в частности, в Омской области) доказывает значимость данной работы. Задача статьи - изучение условий содержания и использования труда спецпереселенцев в Омской области в 1930-1940-е гг. в контексте деятельности всей советской пенитенциарной системы. В процессе подготовки статьи применялись принципы научного исследования объективность, всесторонность, историзм. Системный подход позволил применить общенаучные и специальные методы. Использование проблемно-хронологического метода позволило изучить деятельность спецпереселенцев в Омской области в различные периоды. В статье рассматривается специфика режима содержания, бытовые условия и трудовая деятельность спецпереселенцев, а также их взаимоотношения с местным населением Омской области в 1930-1945 гг. Ужесточение карательной политики советского государства в 1930-е гг. была выражена в насильственной депортацией людей в отдаленные районы страны. Первоначально это были семьи кулаков и «врагов народа», стоявшие на особом учете в органах НКВД СССР и имевших ограничения в гражданских правах. В начале 1940-х гг. в Омскую область стали прибывать лица, высланные из Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии, Молдавии. А в годы Великой Отечественной войны численность спецпереселенцев в области пополняли калмыки, немцы и жители Крыма, обвиненные в пособничестве войскам гитлеровской Германии. Спецпереселенцев размещали в специальных поселках в северных районах области, где они занимались в основном ловлей и переработкой рыбы. Жилищно-бытовые и санитарные условия проживания спецпереселенцев были очень сложными. Не хватало жилых помещений, инвентаря, посуды, одежды, топлива, серьезный дефицит был и в детских учреждениях. Продуктовый паек спецпереселенца был равен продовольственному обеспечению заключенного. Откровенная бедность переселенцев была связана и с тяжелейшей социально-экономической ситуацией в стране, с неразвитой логистической системой в регионе, а также с выполнением правоохранительными органами принципа неотвратимости наказания. Непривычные к суровому климату, скудной пище, тяжелому физическому труду спецпереселенцы часто болели, высока была у них и смертность. Численность мужской части спецпереселенцев стала значительно сокращаться с 1941 г. в связи с мобилизацией в Красную армию для отправки на фронт. Отношения местного населения со спецпереселенцами были неоднозначные и варьировались от откровенной враждебности до тесной дружбы. Постепенно, после совместного проживания между сибиряками и приезжими налаживалась взаимовыручка, росло доверие. Трудовая деятельность спецпереселенцев внесла свой весомый вклад в экономическое развитие Омской области, способствовала победе советских войск над нацистской Германией.

Abstract

In modern historical science the study of punitive state policy (deportation of special settlers to Siberia from 1930 to 1945, in particular) is gaining importance. Rethinking national past is necessary in order to eliminate the existing contradictions, including national ones. Introduction of previously unpublished documents from the Archive of the Russian Ministry of Internal Affairs Directorate for the Omsk Region into scientific use has enabled the author to study the issue in depth. It is quite significant due to general lack of research into detention regime, working and living conditions of special settlers in the regions (the Omsk region, in particular). The article is to study detention conditions and use of special settlers’ labor in the Omsk region in the 1930s-40s in the context of the entire Soviet penal system. While preparing the article, the methods of scientific research were used: objectivity, comprehensiveness, historicism. The system approach allows to apply general scientific and special methods. The use of the problem-chronological method allows to study special settlers’ activities in the Omsk region in different time periods. The article assesses the nature of detention regime, living and working conditions of special settlers, as well as their relationship with the local population of the Omsk region in 1930–1945. Tightening punitive policy of the Soviet state in the 1930s was expressed in forced deportation to remote areas of the country. Initially, the deportees were relatives of kulaks and “enemies of the people” registered in the NKVD of the USSR and restricted in civil rights. In the early 1940s persons expelled from the Baltic States, Western Ukraine, Belarus, and Moldova began to arrive in the Omsk region. In the days of the Great Patriotic War the special settlers of the region were joined by the Kalmyks, the Germans, and residents of the Crimea accused of aiding the troops of Nazi Germany. Special settlers were placed in special settlements in the North of the region, where they were engaged mostly in fishing and fish processing. Housing and sanitary conditions were very basic. There was a lack of accommodation, equipment, utensils, clothing, fuel and a serious shortage of children’s institutions. The food ration of a special settler equaled that of a prisoner. Outright poverty of special settlers was connected with the difficult social and economic situation in the country and with underdeveloped logistical system in the region, but also with law enforcement agencies implementing the principle of the inevitability of punishment. Unaccustomed to harsh climate, scarcity of food, and hard physical labor, special settlers were often sick; the mortality rate was high. Number of male special settlers began to decrease significantly since 1941 due to mobilization to the Red Army. Relations between local population and special settlers were ambiguous, ranging from outright hostility to close friendship. Gradually, cohabitation of Siberians and settlers brought mutual assistance and trust. Special settlers’ labor made a significant contribution to the economic development of the Omsk region, as well as to the victory of the Soviet troops over Nazi Germany.

Ключевые слова

Исторические источники, органы НКВД СССР, государственная политика, спецпереселенцы, трудовая деятельность, «враги народа», немцы, калмыки, режим содержание, бытовые условия.

Keywords

Historical sources, bodies of the People's Commissariat for Internal Affairs (NKVD) of the USSR, state policy, special settlers, employment, “enemies of the people,” Germans, Kalmyks, detention regime, living conditions.

Высылка в Сибирь неугодных советскому режиму лиц являлась частью общей государственной карательной политики. Поселения спецпереселенцев являлись частью советской пенитенциарной системы. С помощью прибывавших трудовых ресурсов происходило дальнейшее освоение малозаселенных сибирских просторов. Контроль за трудовой деятельностью и условиями содержания возлагался на сотрудников ОГПУ-НКВД.

Cпецпереселенцами, начиная с 1930 г., были раскулаченные крестьяне, высланные из мест своего проживания во время проведения коллективизации. Только в 1930-1931 гг. в «кулацкую ссылку» было направлено более 1,8 млн. крестьян.

В ссылку направлялись лица на основе приговоров судебных органов и по решению Особых совещаний при НКВД-МВД-МГБ. В 1937-1938 гг. на спецпереселении в Омскую область были отправлены семьи троцкистов, а в 1941 г. из Прибалтики, Украины и Молдавии прибыли члены семей националистов.

Самый строгий режим и надзор применялись к спецпереселенцам, считавшимся «шпионами», «вредителями», «диверсантами», «троцкистами» и т. д. (с поражением в гражданских правах). Спецпереселенцы формально сохраняли статус полноправных граждан СССР, но без возможности покидать установленное государством место жительства.

Спецпереселенцы были обязаны 2 раза в месяц являться на регистрацию в районный отдел НКВД или к участковому уполномоченному милиционеру. В годы Великой Отечественной войны значительно ужесточился режим содержания спецпереселенцев.

В 1940 г. были проведены три волны депортации поляков (бывших государственных служащих, офицеров, полицейских, торговцев, помещиков). К 1 апреля 1940 г. в Омской области находилось уже 8 538 поляков-спецпереселенцев.

В годы Великой Отечественной войны в Омской области стали прибывать и другие категории спецпереселенцев (немцы, калмыки) прибывшие из разных районов Советского Союза. Помимо невинно репрессированных в регион прибывали с западных районов страны и лица, сотрудничавшие с гитлеровскими карателями.

28 февраля 1942 г. количество спецпереселенцев в Советском Союзе составило 936 547 человек. На 1 декабря 1942 г. в Омской области находилось на спецпереселении 7 622 человек, из западных областей Украины и Белоруссии 5 133 человек, из Молдавии 2 489 человек.

Деятельность спецпереселенцев контролировались сотрудниками ОГПУ-НКВД, являясь частью советской пенитенциарной системы. Режим содержания спецпереселенцев серьезно ограничивал свободу передвижения, им запрещалось покидать места проживания без разрешения надзорных органов. К тому же необходимо было регулярно отмечаться в спецкомендатурах. На особом контроле стояли семьи «врагов народа». Нормы питания для спецпереселенцев были схожи с теми, которые распространялись на заключенных. Выселенные в Омскую область лица в основном трудились в рыбном и аграрном секторе. Однако низкая производительность труда, отсутствие мотивации, высокий порог заболеваемостей, дефицит зимней одежды значительно снижал эффект производительной деятельности спецпереселенцев. Невозможность организовать массовый завоз продовольственных и промышленных товаров для северных районов области не позволил расширить сеть рыбацких поселков и увеличить добычу рыбы в годы войны.

Бытовые условия прибывших в область людей были далеки от идеальных. Они проживали в ветхих домах, требующих ремонта, где отсутствовала мебель и элементарные предметы быта. Сказывался и недостаток одежды. Однако нужно учесть, что и местные жители сами жили в очень суровых условиях, значительно ухудшившихся во время Великой Отечественной войны.

Отношения между спецпереселенцами и местными жителями были сложными, нередко основанные на взаимном недоверии и враждебности, но не повсеместно. Большинство руководителей областных организаций были заинтересованы в скорейшей акклиматизации спецпереселенцев, способных своей трудовой деятельностью внести вклад в улучшении экономической ситуации в стране.

Список литературы

Бердинских, В. А. Спецпоселенцы. Политическая ссылка народов Советской России. - М.: Новое литературное обозрение, 2005. – 765 с.

Бугай, Н. Ф. Спецпереселенцы СССР в развитии побережья Ледовитого океана (1930-1950–е годы) // Россия в глобальном мире. – 2017. - № 10 (33). - С. 109-120.

Закирова, Е. Н. Спецпереселенцы в Остяко-Вогульском (Ханты-Мансийском) национальном округе в начале 30-х гг. XX века // Вестник угроведения. – 2015. - № 3 (22). - С. 52-57.

Зберовская, Е. Л. Калмыки-спецпереселенцы в Сибири: проблемы сохранения этнической идентичности в условиях депортации // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. – 2013. - № 3. - С. 48-50.

Серазетдинов, Б. У., Иванов, А. С. Спецпереселенцы-калмыки Омской и Тюменской областей в годы Великой Отечественной войны (1944-1945 гг.). Особенности использования принудительного труда в рыбной промышленности // Вестник Челябинского государственного университета. - 2009. - № 41. - С. 68-72.

Суверов, Е. В. Образование и функционирование Сибирского исправительно-трудового лагеря НКВД СССР (Сиблага) в 1929-1941 гг. – Барнаул: НИ и РИО БЮИ МВД России, 2016. – 124 с.

References

BERDINSKIKH, V. A. Spetsposelentsy. Politicheskaya ssylka narodov Sovetskoi Rossii [Special settlers: Political exile of the peoples of Soviet Russia. In Russ]. Moscow, Novoe literaturnoe obozrenie publ., 2005, 765 p.

BUGAI, N. F. Spetspereselentsy SSSR v razvitii poberezh'ya Ledovitogo okeana (1930-1950 – e gody) [Special settlers of the USSR in the development of the Arctic ocean coast (1930-1950s). In Russ.]. IN: Rossiya v global'nom mire [Russia in the global world. In Russ.]. St. Petersburg, 2017, no. 10 (33), pp. 109–120.

ZAKIROVFA, E. N. Spetspereselentsy v Ostyako-Vogul’skom (Khanty-Mansiiskom) natsional'nom okruge v nachale 30-h gg. XX veka [Special settlers in the Ostyako-Vogulsky (Khanty-Mansi) national district in the early 1930s. In Russ.]. IN: Vestnik ugrovedeniya, 2015, no. 3 (22), pp. 52–57.

ZBEROVSKAYA, E. L. Kalmyki-spetspereselentsy v Sibiri: problemy sokhraneniya etnicheskoi identichnosti v usloviyakh deportatsii [Kalmyk special settlers in Siberia: Problems of ethnic identity preservation under conditions of deportation. In Russ.]. IN: Vestnik Kalmytskogo instituta gumanitarnykh issledovanii RAN [Bulletin of the Kalmyk Institute for humanitarian studies of the Russian Academy of Sciences. In Russ]. Elista, 2013, no. 3, pp. 48–50.

SERAZETDINOV, B. U., IVANOV, A. S. Spetspereselentsy-kalmyki Omskoi i Tyumenskoi oblastei v gody Velikoi Otechestvennoi voiny (1944-1945 gg.). Osobennosti ispol'zovaniya prinuditel'nogo truda v rybnoi promyshlennosti [Kalmyk special settlers in the Omsk and Tyumen regions in the days of the Great Patriotic War (1944-1945): Particularities of using forced labor in the fish industry. In Russ.] IN: Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta [Bulletin of Chelyabinsk state University]. Chelyabinsk, 2009, no. 41, pp. 68–72.

SUVEROV, E. V. Obrazovanie i funktsionirovanie Sibirskogo ispravitel'no-trudovogo lagerya NKVD SSSR (Siblaga) v 1929-1941 gg. [Formation and functioning of the Siberian labor camp of the NKVD of the USSR (Siblag) in 1929-1941. In Russ]. Barnaul, NI i RIO BYuI MVD Rossii publ., 2016, 124 p.

Сведения об авторах

Суверов Евгений Васильевич, доктор исторических наук, профессор, Барнаульский юридический институт МВД России, кафедра теории и истории права и государства, профессор, г. Барнаул, Российская Федерация, 8-923-6491489, Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript

About author

Suverov Evgeny Vasililevich, PhD in History, professor, Barnaul Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, department of theory and history of law and state, professor, Barnaul, Russian Federation, +7-923-6491489, Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript

В редакцию статья поступила 25.02.2019 г., опубликована (для цитирования):

Суверов, Е. В. Режим содержания, трудовая деятельность, бытовые условия спецпереселенцев в Омской области. 1930-1945 годы // Вестник архивиста. – 2019. - № 4. – С. 1089-1101. doi 10.28995/2073-0101-2019-4-1089-1101

Submitted 25.02.2019, published (for citation):

SUVEROV, E. V. Rezhim soderzhaniya, trudovaya deyatel'nost', bytovye usloviya spetspereselentsev v Omskoi oblasti. 1930-1945 gg. [Regime of Detention and Labor and Living Conditions of Special Settlers in the Omsk Region in 1930–1945. In Russ.]. IN: Vestnik arhivista / Herald of an Archivist, 2019, no. 4, pp. 1089-1101. doi 10.28995/2073-0101-2019-4-1089-1101

Полностью материал публикуется в российском историко-архивоведческом журнале ВЕСТНИК АРХИВИСТА. Ознакомьтесь с условиями подписки здесь.