ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ГЕНЕРАЛА ОТ ИНФАНТЕРИИ М.В. АЛЕКСЕЕВА НА ПОСТУ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО АРМИЯМИ СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ФРОНТА В ИЮНЕ-ИЮЛЕ 1915 г.

Автор: К.И. ЛЯШЕНКО | 24 Июля 2016

К.И. ЛЯШЕНКО, г. Москва, Российская Федерация

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ГЕНЕРАЛА ОТ ИНФАНТЕРИИ М.В. АЛЕКСЕЕВА НА ПОСТУ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО АРМИЯМИ СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ФРОНТА В ИЮНЕ-ИЮЛЕ 1915 г.

Lyashenko K.I., Moscow, Russian Federation

Activities of General of the Infantry M. V. Alekseyev during His Office as Commander-in-Chief of the Armies of the North-Western Front in June – July, 1915

Аннотация

В статье на основе архивных документов и источников личного происхождения рассматриваются особенности деятельности М.В. Алексеева в июне-июле 1915 г. на посту главнокомандующего армиями Северо-Западного фронта. В дореволюционной, в советской, в белоэмигрантской историографии отсутствуют какие-либо серьезные научные работы, посвященные деятельности выдающегося военачальника. Интерес отечественных историков к личности М.В. Алексеева пробудился после ликвидации идеологических рамок и запретов. Исследователи стремятся возродить память о «забытой войне» и о «забытых героях». Имеющийся пласт научной литературы и архивных документов позволяют выявить те или иные обстоятельства биографии, службы генерала М.В. Алексеева, проследить его жизненный путь. В тоже время, фрагментарность и поверхностность изучения важнейшего этапа его жизни оставляет широкое поле для исследователя. Основу источниковой базы статьи составили архивные документы фондов двух архивохранилищ – РГВИА и НИОР РГБ. В РГВИА, в Ф. 55 – «Алексеев М.В.» отложились телеграммы высших чинов Ставки и военачальников различного уровня, оперативные материалы (сведения о состоянии боевых припасов, разговоры по прямому проводу, оперативные донесения), документы, иллюстрирующие стратегическую и оперативную обстановку на фронте. В НИОР РГБ в Ф. 855 – «Алексеевы-Борель, Алексеев Михаил Васильевич» отложился т.н. «Аргентинский архив». Наиболее ценными источниками, отложившимися в фонде, являются письма с фронта М.В. Алексеева жене и сыну, которые доставлялись им, минуя цензуру. Благодаря им, можно проследить, как менялась стратегическая обстановка на фронте, какие неудачи преследовали русские войска, какие проблемы возникали в связи с быстро ухудшающейся обстановкой, каковы были источники тех или иных проблем, по мнению Алексеева; выявить отношение Алексеева к солдатам и офицерам, командному составу и противнику. В письмах своим самым близким людям Михаил Васильевич делился сокровенными мыслями, оценивал себя и свои действия при выполнении воинского долга. Эти письма позволяют понять то, каким были склад характера, мировоззрение, личностно-психологические качества военачальника, изучить поведение личности, на которой лежит гигантская ответственность за жизни миллионов людей, за будущее Отечества, в один из наиболее сложных и трагичных моментов его личной жизни. Так как Михаил Васильевич не оставил мемуаров, его письма являются наиболее точным и информативным документальным наследием военачальника.

Abstract

The article based on archival documents and sources of personal provenancereviews the particularities of activities of M. V. Alekseyev during his office as Commander in Chief of the armies of the North-Western front in June-July,1915. In pre-revolutionary, Soviet and white émigré historiography there is a lack of substantial academic studies dedicated to the activities of this prominent military leader. Interest of national historians in M. V. Alekseev’s figure has peaked after the dissolution of ideological prohibitions. Researchers seek to revive the memory of the “forgotten war” and its “forgotten heroes”. Existing historiography and archival documents allow highlightsomefacts of M. V. Alekseev’s biography and service and trace his career. On the other hand, fragmented and superficial scholarshipon the most important stage of his life leaves a good scope of work for researchers. The source basis for the article is comprised of archival documents from two archives: theRussian State Military History Archive (RGVIA)and the department of manuscripts of the Russian State Library (NIOR RGB). RGVIA fond no. 55 “Alekseyev M. V.” contains telegrams from the senior ranks in the General Headquarters and commanders of different levels, operational materials (informationon ammunition, direct line conversations, operational situation reports), documents that characterize strategic and operational situation at the front. The department of manuscripts of the RSL fond no. 855 “Alekseyevy-Borel’, Alekseyev Mikhail Vasilyevich”stores the so-called “Argentinean archive”. The most valuable sources in the fond are M. V. Alekseyev’s letters from the front addressed to his wife and son that bypassed censorship. They provide insight into M. V. Alekseyev’s opinion on strategic situation in the lines, failures that plagued the Russian troops, problems that arose with the quickly deteriorating situation, sources of various problems; on his attitude towards soldiers,officers and commanders, as well as the enemy. In the letters to his loved ones Alekseev shared his inmost thoughts, judged himself and his actionsin the line of duty. These letters allow understand the character of military leader, his worldview, psychological qualities, and study the actions of him whobore responsibility for the lives of millions andfor the future of the nation in one of the most difficult and tragic periods of his own life. Seeing as Mikhail Vasilyevich left no memoirs, his letters are military leader’s most precise and informative documentary heritage.

Ключевые слова

Архив, источник, письма, Первая мировая война 1914-1918 гг., Великое отступление, М.В. Алексеев, РГВИА, НИОР РГБ.

Keywords

Archive, source, letters, First World War of 1914-1918, Great Retreat, M.V. Alekseyev, RGVIA, NIOR RGB.

В начале июня 1915 г. подошла к завершению Галицийская операция германского командования. Русский Юго-Западный фронт был прорван на участке Горлице-Тарнов, войска были вынуждены очистить ранее завоеванные области Галиции. Линия фронта претерпела серьезные изменения: теперь она в своей середине представляла дугу, выгнутую на запад, куда входили центральные районы Царства Польского («Польский мешок»), в котором оказались сосредоточены основные силы русской армии.

Вследствие изменения стратегической обстановки в состав Северо-Западного фронта влились отступавшие части и соединения Юго-Западного фронта. Всего под командованием генерала М.В. Алексеева к началу июня 1915 г. оказались семь из одиннадцати армий, действовавших на фронтах: 5-я, 10-я, 12-я, 1-я, 2-я, 4-я и 3-я, что составляло 2/3 от общего числа дивизий. Их стратегическое положение было следующим. На крайнем правом фланге располагались 5-я (Плеве) и 10-я армия (Радевич), которые прикрывали Ковенский район. Север Царства Польского прикрывали 12-я (Чурин) и 1-я (Литвинов) армии, расположенные по р. Бобр и р. Нарев соответственно. Центральные районы Польши защищали 2-я (Смирнов) и 4-я (Эверт) армии с базированием на Варшаву и Ивангород. На крайнем левом фланге между Вислой и Бугом расположились 3-я армия и группа Олохова.

Общее стратегическое положение Северо-Западного фронта было крайне невыгодным, так как армии, сосредоточенные в «Польском мешке», находились под угрозой полного окружения. Это обстоятельство не могло ускользнуть от внимания немецкого верховного командования. Горлицкий прорыв противника хотя и был успешно произведен, однако не достиг главной стратегической задачи, а именно – разгрома русской армии.

Учитывая ограниченный успех Горлицкого прорыва, начальник Генерального штаба Фалькегайн предложил план новой операции, в соответствии с которым предполагалось двумя сходящимися ударами с севера и юга окружить русские армии в «Польском мешке». Для этого создавались две группы: Наревская под командованием генерала Гальвица (12-я армия) и южная - Макензена (4-я австро-венгерская и 11-ягерманская армии). Группа Гальвица должна была наносить мощный удар на Нарев, а группа Макензена (при поддержке австрийцев) – между Вислой и Бугом. Обе группы наносили удар в общем направлении на Седлец. В свою очередь, главнокомандующий на Восточном фронте генерал-фельдмаршал Гинденбург и его начальник штаба генерал Людендорф, в целом соглашаясь с планом операции, предложили изменить направление северного удара для более глубокого охвата русских армий. По их предложению удар должен был осуществлять командующий 10-й армией генерал Эйхгорн – в обход Ковно на Вильно и Минск, т.е. в клещи должны были попасть еще и русские 5-я и 10-я армии правого фланга Северо-Западного фронта. Подобный план кайзер счел невыполнимым и запретил менять направление удара, однако Гинденбург все же решил осуществить одновременно два удара.

Русское верховное командование также осознавало опасное стратегическое положение Северо-Западного фронта. М.В. Алексеев уведомил Ставку, что главной опасностью для фронта являлись растянутые, без обеспечения резервами, позиции, которые занимали армии. Алексеев считал, что «только наличие резервов, целесообразно вводимых в дело, даст силу пассивной обороне Остается один способ – сократить боевую линию С[еверо]-З[ападного] фронта отводом 2 и 5 армий на Гроецкую позицию, а 1 и 12 – на Нарев. Тогда явится возможность вывести для образования резерва до четырех корпусов. Конечно, возникает вопрос о нежелательности такого решения в нравственном отношении, над чем пришлось много подумать. Но важнее сохранить армии С[еверо]-З[ападного] фронта в целости, не допустить их до расстройства и не ставить в зависимость от случайностей выполнения поставленной им боевой задачи. Выполнение этой миссии нужно было начать теперь же, чтобы не принимать атаки на растянутых современных позициях». Ставка осторожно согласилась с Алексеевым, обратив при этом внимание, что предложенные позиции предельные для отхода.

Перед русским командованием встали две основные задачи: сохранить стремительно таявшую армию и выиграть время до наступления союзников и для пополнения армии резервами и припасами. Эти задачи были обрисованы на совещании Верховного главнокомандующего с главнокомандующими фронтами в Холме 4 июня 1915 г. Выяснилось, что в ходе тяжелых боев некомплект Северо-Западного и Юго-Западного фронтов составлял 500 тыс. человек. Отсутствие винтовок не позволяло подготавливать качественные резервы, и на фронт попадали солдаты практически необученные стрельбе. Для решения этих проблем требовалось время, поэтому на совещании фронтам была поставлена задача перейти к обороне. Общей для двух фронтов была задача удержать центральный участок фронта (т.е. Польшу). Ставка потребовала удерживать Варшаву. Однако М.В. Алексеев указывал Верховному командованию, что выполнение данной задачи должно быть обеспечено необходимым количеством материальных припасов, которых в данный момент не имеется в наличии. Удержание Варшавы ставило под угрозу фланги Северо-Западного фронта, в особенности левый, так как Юго-Западный фронт генерала Иванова продолжал отступать в направлении Киевского военного округа. Однако, по природе своего характера, Михаил Васильевич не сумел переубедить Ставку. После очищения Галиции Ставка не могла решиться очистить еще и Польшу и поставила задачу ее защитить.

Ввиду тяжелой стратегической обстановки на фронте, по настоянию Алексеева, 6 июля в Седлеце состоялось совещание с Верховным главнокомандующим. В результате главнокомандующему Северо-Западным фронтом было дано право, в соответствии с обстановкой, отвести армии на правый берег р. Висла, иными словами – эвакуировать Варшаву. В этот же день Михаил Васильевич написал письмо своей жене, в котором поделился своими мыслями и переживаниями о происходящем на фронте, разыгравшихся сражениях, причинах неудач русской армии: «Два врага давят меня: внешний – немцы и австрийцы, которые против меня собрали главную массу своих сил, взяли все, что можно, с фронтаН[иколая]-И[удовича], против которого они, видимо, только шумят и демонстрируют, перебросили, быть может что-либо еще с запада или из новых формирований внутри государства; везде лезут подавляющими массами, снабженными богатой тяжелой артиллерией с безграничным каким-то запасом снарядов». И далее: «Есть враг внутренний, который не дает мне таких средств, без которых нельзя вести войну, нельзя выдерживать тех эпических боев, которыми богаты последние дни». «Этих средств - не дает наш враг внутренний..., наши деятели Петербурга..., наша система... Нет подготовленных солдат. У меня в рядах не достает свыше 300/т человек. А то недоученное, что мне по каплям присылают, приходится зачислять в число «ладошников» (новый термин для настоящей войны), которые, не имея винтовок, могут для устрашения врага хлопать в ладоши. Нет винтовок... и скоро не будет. Есть дивизии из 1000 человек; чтобы их возродить нужен отдых, прилив людей с винтовками, некоторое обучение. Если всего этого нет, то остается израсходовать золотой, дорогой кадр из последней тысячонки, но зато уже на все время нужно вычеркнуть дивизию, ибо она из ничего не создается. Нет совсем патронов... Во время жестоких идущих теперь боев мне шлют вопли: «патронов»... там-то должны были отойти за отсутствием патронов, там-то нечем драться. И я рассылаю жалкие крохи, которые скоро закончатся, потому что прилива нет и это сочится по таким каплям, что каждую минуту страшишься, что придется уходить, не отстреливаясь, потому что будет нечем... Будут ли отходить, или бежать при таких условиях, сказать очень трудно».

12 июля Неманская армия немцев овладела Поневежем, оттеснив 5-ю армию к Западной Двине. Однако и здесь фронт русских не был прорван, а маневр двойного охвата, предпринятый фон Беловым против центра 5-й армии, не принес никакого результата.

В письме жене от 13 июля М.В. Алексеев сетовал: «В то время, когда в июле прошлого года на нашей границе раздавались уже первые выстрелы... То на миллионы русских кровавых денег приводились в исполнение великие мысли г[енера]ла Сухомлинова и его присных: взрывами фортов уничтоженной крепости Варшавы; одновременно снимали вооружение с Загржа. Итак, уничтожалась обдуманная и приготовленная оборона Вислы. Остался один Новогеоргиевск, лежащий от всего в стороне, ничего не прикрывающий и не останавливающий на себе внимание немцев: он ничему не грозит и их не беспокоит, а составляет в своем настоящем положении предмет моего беспокойства.

Осуществили действительно великие мысли, как облегчить нашему врагу ведение войны, под предлогом, выраженным в словах нашего… [неразб.] «лучше иметь одну крепость, хорошо подготовленную, чем десять необеспеченных». И слабая крепость в известной системе и сочетании имеет значение, а сильная да одинокая пользы не принесет. Мне не тяжело, что с моим ничего не говорящим именем могут быть связаны тяжелые минуты жизни России, а тяжело, то, что в данную-то минуту создается обстановка трудная и сугубо опасная. Посмотри на мой чертеж и ты увидишь, что жизнь и благополучие находящихся на Висле и за Вислою войск зависит только от стойкости войск и начальников, ведущих тяжелую борьбу на флангах. Нужно уловить минуту не бросить рано, но не начать отходить и поздно, когда я мог бы потерять и Вислу и часть войск. Так что не будущая ответственность, не суд истории мне тяжелы, а ответственность настоящего перед теми, которые в моей власти и которых держу на страже интересов государства впереди. А ведь я не могу везде на обширном фронте ручаться, что распоряжаются хорошо, держатся стойко. До известной степени все в руках многих, хотя и идет неуклонно к Божьему предопределению».

Эти просчеты и ошибки в стратегическом планировании приведут к тому, что во время летней кампании 1915 г. (т.е. с 1 мая по 1 ноября) Северо-Западный фронт потеряет только лишь пленными 400 000 человек (общие потери Русской армии пленными за этот период составят 976 000). Ежемесячно в плен к врагу сдавались 160 000 человек. Цифры свидетельствуют о том, как стремительно таяла армия, которая ввиду объективных причин, заложенных еще до войны политикой Военного министерства, не могла оказывать должного сопротивления врагу. Михаил Васильевич всеми силами старался сохранить исчезавшую армию и сберечь кадровый состав: сокращалась линия фронта, войска последовательно отводились на укрепленные позиции, не ввязываясь в серьезные бои с противником. Уступая территорию, Алексеев спасал армию.

Ввиду успехов противника в Риго-Шавельском районе 15 июля 1915 г. было спешно созвано совещание главнокомандующих армиями фронтов с Верховным главнокомандующим в Седлеце. Верховный главнокомандующий распорядился скорейшим образом укомплектовать 5-ю армию генерала Плеве, а также перебросить на этот участок фронта две пехотные и одну кавалерийскую дивизии из состава Юго-Западного фронта. На совещании также впервые прозвучала мысль о разделении Северо-Западного фронта на Северный и Западный (на этом настаивал генерал-квартирмейстер Ставки Данилов, который уже обговорил это предложение с будущим главнокомандующим Северным фронтом генералом Рузским). Верховный главнокомандующий на этот счет «приказал приступить к разработке». Последующие сношения Алексеева со Ставкой имеют весьма примечательный характер: Ставка, несмотря на ухудшающуюся с каждым днем обстановку в центре и на левом фланге фронта, постоянно интересуется, какие меры предпринимает Алексеев к перегруппировке войск в Риго-Шавельском районе для подготовки создания Северного фронта. На что тот отвечает, что тяжелая обстановка не допускает в данный момент такого серьезного изменения конфигурации фронта, создание нового фронта в данный момент может нарушить координацию между армиями, которые выполняют сложнейшую операцию. Ежедневно меняющаяся оперативная обстановка не позволяет Алексееву заниматься этим вопросом.

16 июля противник начал форсирование Вислы. Попытки помешать этому не дали результата. 17 июля оставлен Люблин, 19-го – Холм. 21 июля Алексеев отдает директиву № 4429, которой начинается отвод армий на ранее намеченную им линию Моцарже-Ломжа-Остров-Брок-Жулин-Едлянка-Коцк-Остров-Опалин-Оздютичи. 22 июля был оставлен эвакуированный Ивангород. В ночь с 22 на 23 июля части 2-й армии покинули «Варшавские позиции», 23 июля противник вступил в Варшаву.

Ценой невероятных усилий армии Северо-Западного фронта, выполняя директиву главнокомандующего № 4429, выбирались из ловушки «Польского мешка».Стратегические, оперативные и тактические решения, принимаемые М.В. Алексеевым в соответствии с обстановкой, позволили русским армиям вырваться из ловушки «Польского мешка». Документы, свидетельствуют о том, что главнокомандующий армиями Северо-Западного фронта правильно оценивал стратегическую обстановку, в целом разгадал план противника и принял соответствующие меры: организовал эвакуацию сил и средств с передового театра боевых действий, спланировал постепенный отход армий на заранее подготовленные укрепленные позиции, выигрывая время частыми переходами в контратаки, вводом в бой сформированных за счет сокращения линии фронта резервов, постоянным маневрированием, ускользая от противника. Эту и без того сложную обстановку усугубляли последствия провальной довоенной политики Военного министерства: предполагаемый театр боевых действий (Польша) остался практически без укреплений, на которых могла бы закрепиться русская армия; неразвитая промышленность и просчеты в планировании оставили армию без снарядов, патронов и винтовок; система призыва оказалась неспособна удовлетворить все возрастающей потребности в подготовленных пополнениях. Алексеев, насколько это было возможно, пытался спасти и сберечь остатки кадровых войск – боеспособное ядро русской армии.

Список литературы

1. Алексеева-Борель В. Сорок лет в рядах русской императорской армии: Генерал М.В. Алексеев. – СПб.: «Бельведер», 2000.

2. Головин Н.Н. Военные усилия России в мировой войне В 2 кн., 4 т. - Париж, 1939.

3. Данилов Ю.Н. Россия в мировой войне 1914—1915 гг. — Берлин, 1924.

4. Зайончковский А.М. Первая мировая война — СПб.: Полигон, 2002.

5. Лемке М.К. 250 дней в царской ставке 1914-1915. – Минск: Харвест, 2003.

6. Незнамов А.А. Стратегический очерк войны 1914-1918. Ч. 3-4. - М., 1922.

7. Ростунов И.И. Русский фронт первой мировой войны. — М.: Наука, 1976.

8. Шварц А.В., фон. Ивангород в 1914-1915. Из воспоминаний генерал-лейтенанта А.В. фон Шварца – коменданта крепости. – Париж: Военно-историческое издательство «Танаис», 1969.

References

1. Alekseyeva-Borel' V. Sorok let v ryadah russkoj imperatorskoj armii: General M.V. Alekseyev [Forty years in the ranks of the Russian Imperial army: General M. V. Alekseyev]. St. Petersburg, “Bel'veder” publ., 2000.

2. Golovin N.N. Voennye usiliya Rossii v mirovoj vojne / N. N. Golovin. V 2 knigah, 4 tomah [Military efforts of Russia in World War in 2 books, 4 volumes]. Paris, 1939.

3. Danilov Yu.N. Rossiya v mirovoj vojne 1914—1915 gg. [Russia in World War: 1914-1915]. Berlin, 1924.

4. Zajonchkovskij A. M. Pervaya mirovaya vojna [The First World War]. St. Petersburg, “Poligon” publ., 2002.

5. Lemke M.K. 250 dnej v carskoj stavke 1914-1915 [250 days in the Tsar’s Stavka: 1914-1915]. Minsk, Harvest publ., 2003.

6. Neznamov A.A. Strategicheskij ocherk vojny 1914-1918. T. 4. Ch. 3-4. [Strategic essay on the war of 1914-1918. Vol. 4, part 3-4]. Moscow, 1922.

7. Rostunov I.I. Russkij front pervoj mirovoj vojny [Russian front of the First World War]. Moscow, Nauka publ., 1976.

8. Shvarc A.V.,fon. Ivangorod v 1914-1915. Iz vospominanij general-lejtenanta A.V. fon Shvarca – komendanta kreposti [Ivangorod in 1914-1915: From the memoirs of Lt. Gen. A.V. fon Shvarc, governor of the fortress]. – Paris, Voenno-istoricheskoe izdatel'stvo “Tanais” publ., 1969.

Сведения об авторах

Ляшенко Кирилл Игоревич, ведущий научный редактор редакции журнала «Вестник архивиста», г. Москва, Российская Федерация, 8-965-211-21-27, Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript

About author

Lyashenko Kirill Igorevich, leading science editor of the editorial board of the “Herald of an Archivist” magazine, Moscow, Russian Federation, +7-965-211-21-27, Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript