В.М. МАГИДОВ: ПАМЯТЬ ИСТОРИИ В ЛИЦАХ И ЗВУКАХ

| 10 Сентября 2009

В центре внимания монографического исследования В.М. Магидова «Кинофотофонодокументы в контексте исторического знания» находится проблема взаимосвязи архивоведения и источниковедения в практически не исследованной области изучения проблем генезиса, становления и перспектив развития аудиовизуальных архивов.

По большому счету, здесь автор во многом является первопроходцем.

Наверное, для ученого счастье - сделать открытие в избранной им области научного знания. Еще большее счастье -быть в числе основателей этой области. Это сродни чувству первооткрывателей новой звезды или неведомой ранее земли. Ученых, которым выпала такая судьба, мало, и В.М. Магидов принадлежит к их числу.

Это не преувеличение - именно он по праву является одним из основоположников нового научного направления - системного изучения истории и теории архивного кинофотофонодо-кументоведения. Объективным признанием этого факта является включение этой новой научной субдисциплины в курс истории и организации архивного дела. В.М. Магидов своими работами в этой сфере научной мысли ответил на запрос времени.

Собранные воедино и систематизированные в его монографии «Кинофотофонодокументы в контексте исторического знания», они дают ясное и полное представление о масштабе его исследований и о том месте и роли, которые В.М. Магидов занял в исторической науке.

Каждая из его работ, начиная с 1970-х годов, на протяжении более трех десятилетий вызывает интерес у все более расширяющегося круга историков, источниковедов, искусствоведов, культурологов, социологов, этнографов, политологов и т.д. Одним словом, легче перечислить те слои ученых и специалистов в области гуманитарных наук, которые сегодня не соприкасаются с кинофотофонодокументами, чем тех, которые остаются вне сферы этой специфической формы отражения действительности и сохранения документальной памяти о ней.

Начиная со второй половины прошлого века, в работах А.А. Кузина, И.С. Фесуненко, Л.Н. Пушкарева, Л.М. Рошаля и других исследователей, подчеркивалось, что появление и распространение кинофотофоновидеодокументов в ХГХ-ХХ столетиях было обусловлено необходимостью реализации потенциальных возможностей нового способа фиксации информации, составляющей образное восприятие исторических фактов, явлений, событий. В то же время они указывали на генетическую связь нового вида документов с документами на традиционных носителях.

Напомним, что классик отечественного теоретического архивоведения В.Н. Автократов одним из первых предсказал неотвратимость появления специальной области познания, а именно: «особой отраслевой субдисциплины - архивоведения кинофотофоновидеодокументов» с целью изучения их общих и специфических свойств в рамках общей науки об архивах1. С нашей точки зрения, автор монографии недостаточно обоснованно сводит суть подхода В.Н. Автократова лишь к тому, что он «ставит вопрос о взаимосвязи кино-, фото-, фоно - и видеодокументов как объектов архивного хранения», поскольку «этим документам незнакомы фундаментальные понятия фондообразования и архивного фонда»2. В последних работах Автократова в рамках учения о единой архивно-информационной среде подведен общий научно-теоретический фундамент под все виды документов, фиксирующих в разных знаковых формах историю жизни и деятельности человека. Это относится и к естественно-историческому характеру закона фондообразования и к распространению научно-теоретических принципов фондирования на кинофотофонодо-кументы. Другое дело, что он сознательно оставлял теоретическое рассмотрение этих вопросов специалистам в этой области знаний, которая в 1970-1980-е гг. еще только формировалась. В этом контексте трудно отрицать объективную концептуальную общность теоретических подходов В.М. Магидова с соответствующими идеями и взглядами Автократова.

В то же время автор в теоретическом отношении пошел дальше своих предшественников и коллег, наполнив новую научную дисциплину оригинальным видением объекта и предмета исследований, разработав упорядоченную систему основных понятий и установив наличие тесной связи между архивоведческим и источниковедческим аспектами исследования КФФД.

В целом речь идет об историко-культурном и гуманитарном векторах исследований В.М. Магидова, которые наиболее ярко и отчетливо проявились в его монографии.

По существу, в ней подводятся итоги многолетних исследований автора, которые сведены воедино и рассмотрены в контексте современных наук о человеке и социальной среде его бытования. И, что самое главное, автор на основе глубокого анализа обширной источниковой базы намечает в монографии научно обоснованную программу дальнейших исследований в этом направлении3.

В этом плане В.М. Магидов проявляет себя одновременно и как продолжатель отечественных традиций фундаментального историко-архивоведения, и как самостоятельно мыслящий исследователь, решающий острейшие проблемы собирания, хранения и использования документальных материалов нового типа, занимающих все большее пространство в жизни человека и общества XXI столетия.
Исследование состоит из трех глав, каждая из которых представляет собой самостоятельное исследование важнейших проблем, решающихся с применением всего арсенала научных методов на основе междисциплинарного подхода.

Рассуждения В.М. Магидова строятся по строго продуманной логической схеме: сначала формулируется вопрос, затем дается изложение существующих взглядов на способы его решения, в заключение предлагается собственный вариант ответа. Так построены отдельные разделы, целые главы и, наконец, вся монография в целом.

В этом смысле особое значение приобретает раскрытие содержания главной проблемы, которая поставлена и решена в монографии: проблемы соотношения архивоведческого и источниковедческого подходов при исследовании аудиовизуальных документов.

Разделяя эту главную проблему на 17 подвопросов4, автор последовательно и методично решает их, применяя системный подход. При этом, структурируя проблему, он не упускает из вида ее «центральное ядро»: вопрос об оптимизации количественного и качественного состава КФФД в Архивном фонде Российской Федерации. В этом вопросе, который имеет важное не только научное, но и государственное значение, для исследователя, кажется, нет мелочей.

Он мыслит не абстракциями, а применительно к существующей практике. Каждый конкретный случай анализируется им с учетом изменений, происходящих в отечественной архи-вистике после принятия нового законодательства, в том числе и в области технических нововведений, изменения форм собственности, нюансов современного авторского права и т.д.

Основной целью монографического исследования, по словам самого автора, является максимальное расширение круга профессиональных исследователей путем ознакомления каждого из них и всего научного сообщества в целом со спецификой КФФД как исторического источника.

Вся монография, несмотря на внешнюю академичность стиля изложения, проникнута горьким чувством от сознания недостаточной востребованности этой специфической источни-ковой базы со стороны потребителей и недооценки ее значения как уникальной сокровищницы социальной памяти государством. Да и как сохранить равнодушие, если, как констатирует автор, «результаты анализа состава и содержания КФФД Архивного фонда РФ свидетельствуют о том, что пополнение архивов этими документами главным образом носило произвольный характер... За все годы существования специализированных архивов (со второй половины 1920-х гг.) ни разу не проводился анализ фондового материала с точки зрения его состава и содержания. КФФД рассматривались поединично, изолированно друг от друга»5.

Отсюда следует исключительная научная и государственная важность поиска решения комплекса проблем, многие из которых поставлены и решены в исследовании В.М. Магидова впервые.

В первой главе содержится обзор источников и историографии по общим проблемам КФФД. Можно согласиться с выводом автора о том, что к настоящему времени источниковедение в области КФФД находится в процессе становления6. Добавим только, что аналогичную оценку можно дать и состоянию архивоведческих аспектов этой проблемы, во всяком случае, в теоретическом плане. В.М. Магидов смело вводит в научный оборот понятия и категории, привлекаемые из киноведения, фото-, радио- и тележурналистики, фотодокументалистики и т.п. В результате он формулирует важнейшие проблемы, которые определяют содержание следующей главы, озаглавленной «Кинофотофонодокументы Архивного фонда Российской Федерации - источниковая база исторического исследования». В ней содержится рассказ об истории собирания КФФД, анализируется их состав и содержание. Текст дополняет уникальная подборка фото- и кинокадров с точным указанием авторов и современного местонахождения.

Основное внимание автор уделяет описанию документальных аудиовизуальных материалов по тематическому признаку, т.е. сообщает о том событии или персонаже, который запечатлен в них. В истории архивного дела, как и в исследованиях по кинодокументальным выпускам, различных видах журналистики широко известны факты сознательных фальсификаций и инсценировок, которые мимикрируют под документы, хотя в ряде случаев искажают историческую правду. Известны случаи, когда по конъюнктурно-политическим соображениям «подчищались» фотографии, переснимались кинохроники и переписывались радиорепортажи с места событий. В истории архивного дела известны случаи обвинения во вредительстве и последующих репрессиях сотрудников, спасавших от уничтожения ценнейшие пленки с записями неугодных официальным властям персонажей или событий. Эти вопросы затрагиваются в различных разделах, в частности, при анализе различных подходов при отборе на хранение продуктов хроникально-документальных съемок, записей или художественных произведений, в которых инсценировки событий выдаются за визуальную правду. Речь идет даже не об эйзенштейновских кадрах из «Октября», вошедших во все учебники истории, но и о кадрах из фильма о высадке американцев на Луну.

Понятно, что целью автора было только привлечение внимания источниковедов к хранящимся материалам. Он прав, предостерегая их от «фетишизации» технической формы отражения события, процесса или персонажа съемок.

С нашей точки зрения, анализ феномена сознательного искажения или подделок КФФД добавил убедительности аргументации автора относительно исключительной важности сочетания архивоведческих, археографических и источниковедческих аспектов аудиовизуальных документов для историков-исследователей. В получивших широкую известность работах по фальсификации традиционных (письменных) материалов (В.П. Козлов, О.В. Творогов, З.И. Перегудова и др.) содержатся почти детективные истории о подделке источников по самым разным периодам истории - от древнейших времен до наших дней. При этом сама фальсификация предстает как уникальный источник для исследования со стороны историка.

С нашей точки зрения, с аудиовизуальными документами происходили не менее интересные метаморфозы. Современная тележурналистика также не так уж безгрешна в этом смысле. Одним словом, это важная тема, которая могла бы привлечь особое внимание архивоведов и источниковедов (при решении вопросов об отборе на хранение документов, определении оригиналов и дубликатов, проведении экспертизы ценности и т.д.), а на последующих этапах - археографов, историков-исследователей, культурологов, политологов, искусствоведов, социологов и т.д. Работа В.М. Магидова раскрывает интересные перспективы научных исследований в этом направлении.

В отдельный раздел главы вынесен информационно-аналитический обзор проблем фондирования и организации хранения аудиовизуальных материалов в государственных и ведомственных архивах. Отметим, что в Приложении автор опубликовал детальный, хотя и неполный список центральных и местных архивов, музеев, киностудий и организаций, которые хранят аудиовизуальные документы. Это важное дополнение к существующим путеводителям, которое значительно облегчает заинтересованному исследователю поиски нужных источников.

Вторая глава («КФФД АФ РФ - источниковая база исторических исследований») посвящена анализу истории собирания аудиовизуальных документов в России, а также характеристике состава, содержания и организации кинофотофонодокументов в государственных и ведомственных архивах.

Для историка-архивиста наибольший интерес представляет вторая глава монографического исследования. В ней методология научного поиска В.М. Магидова видна особенно четко: она состоит в поисках истины на стыке теории и практики. Здесь сформулированы ключевые вопросы, касающиеся истории выявления и отбора на хранение кинофотодокументов, организации их хранения в государственных и ведомственных архивах, а также проблем фондирования. Рассуждения автора, его анализ предшествующих работ и новаторские выводы и рекомендации одинаково ценны и для историков, и для теоретиков, и для практиков архивного дела. Кропотливые, «покадровые» (если использовать терминологию творцов кинодокументов), «пошаговые» исследования истории кинофотоархивов приводят автора к ценным во всех отношениях выводам. Главным открытием автора, с нашей точки зрения, является постулированное им понятие «структурного подхода к описанию КФФД», согласно которому описание должно осуществляться в рамках крупных предметно-тематических групп. Теоретически и практически этот вывод позволяет найти решение трудной проблемы: сведение воедино интересов исследователя и архивиста. В сфере КФФД составление научно-справочного аппарата чрезвычайно затруднительно в силу специфики самого материала. Здесь обычные эвристические методы и подходы приводят к созданию безвыходного лабиринта сведений, которые не дают полного представления о составе КФФД в Архивном фонде РФ. В.М. Магидов предлагает свой вариант составления полного компактного перечня исторических источников, который может послужить ключом к «затерянным кладам» для современных и будущих исследователей.

Наше внимание привлек также небольшой раздел под названием «Визуальная антропология и задачи кинофотофоно-документального источниковедения», с нашей точки зрения, отвечающий критериям научного открытия.

Автор впервые обосновывает необходимость выделения в рамках гуманитарной антропологии особой научной субдисциплины - «визуальной антропологии». Принципиальным отличием подхода В.М. Магидова от взглядов других авторов, затрагивающих аналогичную проблематику (само понятие «визуальная антропология» существует с конца XIX в.), является более широкий, современный, междисциплинарный взгляд на предмет и цели новой науки. Он считает, что при помощи КФФД можно и нужно изучать «психофизическое, ментальное и когнитивное своеобразие человека в ту или иную эпоху», что «предполагает исследование не только объективных результатов человеческой деятельности, но и субъективного поведения человека прошлого, а также его включенности в социокультурный универсум своей эпохи»7.

Важнейший теоретический вывод автора заключается в том, что визуальная антропология с течением времени все больше становится «своеобразным языком межнационального общения», т.е. превращается в важнейший элемент глобального архивно-информационного пространства.

В итоге исследования В.М. Магидов указывает, что в наши дни «уже наметился эволюционный переход от дескриптивных методов исследования, представляющих по существу повествовательную характеристику объекта, к функциональному изучению предмета визуальной антропологии, где без использования всего арсенала источниковедческих приемов и методов невозможно обойтись»8.

По большому счету, в этих словах заключена вся новаторская суть монографического исследования В.М. Магидова не только по отношению к визуальной антропологии, но и к феномену КФФД в целом.

Примечания

1    Автократов В.Н. Теоретические проблемы современного архивоведения. М. 2001. С. 49.

2    Магидов В.М. Кинофотофонодокументы в контексте исторического знания. М., РГГУ. 2005. С. 41.

3    Там же. С. 263-267.

4    Там же. С. 13-14.

5    Там же. С. 18.

6    Там же. С. 83.

7    Там же. С. 253.

8    Там же.